Все, чем оперирует язычество, опирается на непосредственный опыт человека в соприкосновении с миром, с природой. Сила народной веры в том, что ее опыт доступен каждому: каждый может ощутить «дух» леса, почувствовать, что лес живой, имеет душу, тело, слова и даже мысли. Каждый может затем сделать вывод, что у этого духа есть имя и с ним можно общаться, просить о чем-то, ублажать, бояться или приносить ему жертвы. Отрицать наличие в лесу «духа» может лишь тот, кто априори отверг духовное начало. Язычество привлекательно тем, что взывает к естественным свойствам человеческой души. Как душа живая, так и мир вокруг нее живой, и в соприкосновение с этим живым миром душа вступает. Жизнь взывает к жизни.
Казалось бы, чего больше? Но почему тогда человечество вообще пришло к идее единобожия, коль скоро в мире столько «духов», столько проявлений жизни – лес, вода, воздух, огонь, гроза и т.п., - что вроде бы «множественность» богов подсказана самим человеческим опытом? Ведь мы постоянно обожествляем мир вокруг нас, поклоняясь то музыке, то певцу, то женщине, то автомобилю, то богатству, то путешествиям, то славе, то силе, то таланту, то природе? Почему бы не остановиться на этом? Почему бы не поставить точку под поклонением природе? Почему бы не поставить точку под поклонением музыке или красоте? Римляне ставили эту точку, отождествляя красоту с Афродитой. То же самое делали греки и все остальные язычники. То же самое подспудно делает и каждый из нас, кто чуток к внешнему миру. Язычество, зашитое в наших сердцах, зовет нас поставить точку, присвоить каждому отдельному мироощущению имя нового бога. Прильнуть душой к красоте – и принести жертву Афродите. Погрузиться с головой в поэзию и признать Эвтерпу своей музой. Можно ли на этом остановиться?
По всей видимости, ответ прост и вытекает из того же самого языческого опыта. Римляне, поклонявшиеся Вакху и оргиям, дошли до того, что искусственно вызывали у себя рвоту на пирах-вакханалиях, чтобы продолжать погоню за удовольствием. Но найти удовольствие, насладиться тем, что рисовало им воображение, они не могли, как не может поймать счастье тот, кто поставил его своей целью. Когда радость и удовольствием становятся целью, они уходят сквозь пальцы, и ищущий их остается ни с чем. Чем больше язычник упивался поклонением своему божеству, тем больше понимал, что нужно остановить погоню, чтобы наслаждение не улетучилось. Необходимо отказаться от удовольствия, чтобы его получить. Это – опыт любого человека. Когда мы в погоне за богом новогоднего празднества объедаемся или упиваемся за праздничным столом, то чувства безошибочно подсказывают нам, что мы не получили то, к чему так безудержно стремились. Они говорят, что необходимо вовремя отречься от удовольствия, чтобы его приобрести.
Таков общий принцип человеческого счастья – если хочешь получить наслаждение, нельзя полностью предаться богу этого наслаждения, иначе он тебя погубит. Если вовремя себя не сдержать, поклонение богу обращается в проклятье.
Единобожие дает ответ на эту дилемму, ощущаемую любым практикующим язычником. Если Бог един, следовательно, всё, что мы по языческому существу называем «богами», суть лишь некие Силы, которые, являясь образами Единого, символически отражают Его имя. Такой взгляд помог древнему язычеству решить дилемму «потери цели поклонения». Человек понимал, что, предавшись своему божеству, он будет обманут, и тогда начинал воспринимать красоту не как конечное божество, Афродиту, но как отблеск, символ Единого. Он восхищался красотой и любовью, как и прежде, но познав добродетель меры, осознал, что Афродита – лишь образ Единого Бога, Вакх – лишь символ Небесного Пира, Марс – лишь отблеск Бога воинств небесных, нимфы и дриады – знамения творческого духа, который некогда вдохнул жизнь в творение. И тогда древнее язычество прекратило свое существование в чистом виде и вплелось в ткань единобожия, заняв свое достойное место – место Сил Небесных, зовущих человека мощным и неодолимым призывом к поклонению Единому Богу.
Комментарий автора: Мысли записаны как реакция на повальный интерес к язычеству и непонимание двойственной сущности язычества.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Чужой ломоть - Сергей Сгибнев Не желай жены ближнего твоего и не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабы его, ни вола его, ни осла его, ни всего, что есть у ближнего твоего (Второзаконие, гл.5:21).
Для детей : Один день из жизни школы боевых искусств - Наталия Минаева Меч. Это интересно
Древнейшие бронзовые мечи (9-8 вв. до н.э.)
Рубящее и колющее длинноклинковое (до 1,5 м.) оружие с прямым обоюдоострым клинком. Бронзовый меч появился во 2 тысячелетии до н. э., железный - в начале 1 тысячелетия до н.э. Длина их была не более 70 см. Эфес меча состоит из рукояти, гарды (обычно типа крестовина) и головки. У некоторых мечей гарда может иметь форму круга, а головка представлять собой набалдашник. В качестве дополнительных элементов защиты руки отдельные мечи имеют дужки и лангет (небольшой щиток для защиты большого пальца). Рукоять обычно делается из дерева и оплетается проволокой (либо выполняется целиком из металла). Головка представляет собой металлический шарик, который может иметь шляпку (расклепанный конец хвостовика).
Крестовины меча двоякого рода: прямые и с опущенными концами. Меч с крестовинами второго типа наиболее пригодны для рубки с коня. В процессе развития, в зависимости и от оборонительного вооружения, и от приемов боя, форма меча изменялась.
Заподноевропейский меч 15-16 вв.
После падения Римской империи и до выделения рыцарской конницы в главную ударную силу на поле брани, то есть в период с 6 по 10 вв., длинный меч стал массовым оружием во всем регионе. Ведущим типом меча в этот период стал каролингский, названный так в честь правящей во Франции династии Каролингов. Такие мечи, широко распространенные во всей Европе, были длиной 80 - 90 см, шириной 5-6 см и имели прямой клинок, который мог быть как обоюдоострым, так и иметь одностороннюю заточку и скошенное в одну сторону острие.
Скандинавский меч, который еще называют норманским, очень хорошо подходил рослым и физически сильным викингам. Он был достаточно толстым в поперечнике, имел очень массивный противовес (у некоторых мечей размером почти с кулак) и небольшую гарду (или вообще не имел ее). Некоторые мечи имели на навершии крюк или небольшой крюкообразный клинок, которым можно было атаковать противника, уведя в сторону его меч основным клинком.
Мечи 9 - 10 вв. имеют ровный широкий клинок, закругленный к концу, и являются только рубящим оружием. Мечи 11 - 12 вв. с заостренными концами и слегка сужающимися книзу клинками имеют значение не только рубящего оружия, но и колющего. Мечи изготовляли из железа и сварочного булата. В конце 12 в. рукоять меча удлиняется настолько, что позволяет действовать двумя руками. В этот период мечи имеют заточенные у острия клинки, способные проникать сквозь сочленения доспехов.
Ножны у меча деревянные и покрываются кожей или материей и привязываются к поясной портупее на перевязи, каждый конец которой, разрезанный на ремни, образует плетеное кожаное кольцо.
Ремни эти обычно покрыты бархатом, шелком и шиты золотом, а иногда украшены финифтью. К этому времени относится появление рыцарского оружия. Рыцарские мечи выделяются своей красотой, считаясь благородным оружием. В продолжение месяцев их оставляли лежать на алтарях, они участвовали в литургии, их благословляли священники и даже освящали. Лучшие хранились в сокровищницах монастырей под алтарями, на могилах своих бывших владетелей. Им дают имена, как это делалось еще во времена Каролингов; при инвеституре, короновании, посвящении они участвуют в церемонии в силу строго соблюдаемого завета. Их происхождению часто приписывали сверхъестественный характер; некоторые из них якобы обладали волшебными свойствами.
В первой четверти 14 в., после внедрения латного доспеха, клинок рыцарского меча стал длиннее, что увеличивало силу его удара и дистанцию. Так появился полутораручный меч, сначала в Германии, потом - в Англии, затем - в остальных странах Западной Европы.
Европейский меч 14-16 вв.
Классический рыцарский длинный меч окончательно оформился к 13 в. Средняя длина его клинка составляла 75 - 80 см, максимальная - 90 см. меч был плоский, шириной 5 см и имел долы. Гардой служила простая перекладина, дужки которой могли незначительно загибаться вверх. Рукоять, рассчитанная на одну ладонь, имела в длину 10 см. Заканчивалась она навершием-противовесом, которое очень часто использовалось как тайник для хранения какой-нибудь христианской реликвии, повышающей "святость" меча и боевые качества его владельца. Поэтому рыцари навершие в бою не использовали. Вес меча составлял 1,25 - 1,8 кг.
В настоящее время, согласно европейской классификации, под коротким мечом понимается меч длиной до 60 см (2 фута), длинным - от 60 до 115 см (2 - 3,5 фута), полутораручным - 115 - 145 см (3,5 - 4,5 фута), двуручным - больше 5 футов, то есть 152 см. Клинок последнего был шириной 5 - 6 см. Длина его рукояти составляла около 30 см, весил он от 3,5 до 5 кг. Двуручный же "тяжелый меч" весил до 8 кг и мог доходить в длину до 2 м.
Русский меч
На Руси меч являлся дорогостоящим предметом вооружения, часто передавался от отца к сыну. Мечи 10-12 вв. имеют клинок длиной около 100 см, шириной 4 - 6 см, толщиной средней части клинка 3 - 6 мм. Переход в 14 - 15 вв. от кольчуги к наборным доспехам повлиял и на эволюцию меча. Доспехи в бою легче было проколоть, чем разрубить. Поэтому прежнее рубящее действие меча заменяется в 14 в. на колюще-рубящее. Мечи становятся длиннее (до 120 - 140 см). Их рукоять делают большой, крестовину - прямой и длинной (до 26 см). На клинке меча появляются трехрядные долы
